Молодая тетушка и взрослый племянник рассказ. Тетя Люба. Мистическая история. История про дачу
Приветик - улыбнулась им Ирина, она видела что пацаны пожирают ее взглядом, в коротком домашнем халатике чуть выше колен, с высоко поднятой бюстгалтером пышной грудью, она наверняка производила сногшибательное впечатление. Дайте ка пройти - проговорила она подходя к ним и указывая рукой на мусоропровод. Да, да, конечно - ребята стали немного смущенно расступаться, хотя как отметила Ирина и не сильно, так что проходя между ними она отчетливо почувствовала прикосновения их тел. Ей даже показалось что кто-то наиболее смелый слегка провел ладонью по ее попке.
Открывая люк мусоропровода, Ирина чуть наклонилась вперед. Она знала, что и так не длинный халатик, теперь задерется еще выше, но это только заводило ее и она чуть расставив ножки стала медленно опускать пакет в мусоропровод. Сзади сквозь гробовое молчание, онемевших в миг мальчуганов, слышалось только их надсадное сопение. Дав вдоволь насладится своими едва прикрытыми бедрами, Ирина распрямилась и стала закрывать люк мусоропровода. Сзади послышался единый вздох разочарования.
Ирина повернулась к ним. Мальчики продолжали стоять по обе стороны от прохода, но ирине показалось что расстояние между ними заметно уменьшилось. Глядя им прямо в раскрасневшиеся лица Ирина стала медленно приближаться. Мальчики нервно облизываясь и бросая короткие взгляды друг на друга, продолжали стоять. Ирина подойдя к ним вплотную стала протискиваться сквозь них. Руки ребят как по команде, практически в один момент как бы невзначай стали оказываться на различных частях ее тела. Делая вид что только теперь поняли что надо немного расступиться, мальчика неуклюже двигаясь, продолжали касаться тела Ирины.
Ирина остановилась и весело посмотрела на мальчишек. Те замерли по стойке смирно, в данный момент их выправке позавидовал бы любой почетный караул. Что сисек взрослых захотели - игриво произнесла Ирина немного распахивая халатик и выставляя свои роскошные большие груди затянутые лифчиком. Мальчики молчали, ошарашенно уставившись в манящий желобок между больших грудей Ирины. Ирина довольная произведенным эффектом продолжала стоять и наблюдать за легким шевелением и подрагиванием набирающих силу мальчиковых пенисов в штанах.
Так вам только посмотреть или - Ирина хитро прищурилась. Мальчишки не верили своему счастью. Быстрее других нашелся незнакомый ирине мальчик. Нам всего - чуть хрипловатым от волнения голосом проговорил он. И посмотреть, и по лапать и: - он запнулся. И поебать - с улыбкой закончила за него Ира. Все дружно закивали в ответ.
Ирина медленно развязала поясок на халате и дала полам свободно раскрыться, обнажая ее пухленькую мягонькую фигурку. Мальчики одновременно ахнули, кто посмелей уже протянули руки вперед и Ирина отд
Мама друга.
Александр с Семёном дружили с первого класса, они были друзья, не разлей вода, стояли друг за друга горой. Постоянно ходили, друг к другу в гости, мама Семёна молодая красивая элегантная женщина, всегда вызывала у Александра жгучий интерес. Она часто задерживалась на работе и возвращалась домой довольно поздно, нередко её провожали домой мужчины, которые выказывали ей знаки внимания, однако дальше подъезда, как правило, никто из них не попадал. Александр всегда завидовал Семёну, что у него такая красивая мать. Екатерина Викторовна, а звали её именно так, в свои 37 лет выглядела очень эффектно. Невысокого роста с огромными голубыми глазами, светло-розовая помада подчёркивала её пухленькие губки. Темно русые волосы она стригла коротко, и ей удивительно шла короткая стрижка.
Но самым примечательным в её облике, были ноги: стройные, удивительно пропорциональные, с изящными красивыми ступнями. Когда она шла, как девочка в мини-юбке, грациозно покачивая бедрами, взрослые мужчины, всегда обращали на неё внимание.
На тот момент Александру было 18 лет, с девушками у него были всегда проблемы, они на него не обращали ни кого внимание, зачастую за спиной называли его ботаником.
Александр закончил на залитую медаль школу и осенью собирался идти в армию, уговоры своих родителей не слушал на счёт поступление в институт. В этом можно было его понять, он всегда повторял, чтобы встать настоящим мужчиной надо отслужить в армии и тогда с девушками всё наладится.
Екатерина Викторовна или как Александр называл её тётя Катя, за которой он мог часами наблюдать, когда приходил к своему другу в гости по поводу и без повода придумывая каждый раз разный предлог, только бы понаблюдать за своим идеалом женщины.
Тётя Катя растила сына одна, папа их бросил, когда Семёну было три месяца, он уехал на север на заработки так и навернулся. В один из летних дней Александр пришёл к своему другу, с которым договорились идти на рыбалку, но Семёна дома не было, как оказалась, он уехал к бабушке в деревню повёз ей какое-то лекарство. Дома была Екатерина Викторовна, от неё доносился легкий запах алкоголя, она очень ласково улыбнулась Александру и попросила побыть с ней хотя бы часок, молодой человек охотно согласился. Он смотрел на свой идеал, не сводя глаз, женщина была одета по-особенному как-то сексуально, словно она ждала прихода друга своего сына. Её лёгкая светлая кофточка с большим вырезом в области груди.
На ногах у нее были надеты почти незаметные для глаза тонкие капроновые чулки телесного цвета, и очень короткая юбка, из-под которой виднелись её шикарные стройные ножки. Когда они прошли в комнату на журнальном столике, который стоял рядом с диваном, стояло бутылка вина, различные фрукты и плитка шоколада. Удобно расположившись на диване, женщина предложила выпить.
Выпив по бокалу красного ароматного вина, от которого у парня раскраснелось лицо и зашумело в голове. Екатерина начала жаловаться на свою не устроенную судьбу и проблемы на роботе, Александр тоже поделился своими проблемами с девушками, что они его не замечают или попросту игнорируют, женщина внимательно с удовольствием слушала молодого человека, не перебивая, иногда задавала наводящие вопросы. Внимательно выслушав проблемы своего собеседника, Екатерина предложила еще выпить красного вина, после второй порции сладкого, но довольно хмельного напитка Александр окончательно раскрепостился.
Когда Екатерина налила следующий бокал, она предложила решить проблему парня и включила
«Осенний вальс», ласково улыбнулась своему тайному поклоннику, произнесла:
- Саша, иди я научу тебя медленному танцу, все девушки будут за тобой бегать толпой.
- Я согласен.
Александр подошёл к Екатерине, она слегка приобняла своего поклонника и прижала его к себе вплотную, предплечьем левой руки молодой человек ощущал приятную округлость и мягкость груди, которой Екатерина прижалась к парню. Александр собирался с мыслями, которые под воздействием спиртного слегка путались и почему-то крутились вокруг желания сделать что-нибудь приятное Екатерине. Зазвучала приятная тихая музыка, они погрузились в мир медленного танца, но уже вскоре молодой человек почувствовал невероятное возбуждение, и его поднявшийся член оттопырил брюки и просто мешал ему передвигаться.
Лицо парня покрылось краской стыда, и он в замешательстве даже сбился с ритма, Екатерина делала вид, что ничего не происходит, и сама вела в танце, при этом Александр отчетливо слышал шуршание её ног, обтянутых тончайшими капроновыми чулками.
Её бедро периодически мягко задевало торчащий член молодого человека, и от этого он возбуждался еще больше. Её грудь касалась его груди, он даже чувствовал её соски, которые не были скованы бюстгальтером. Голова у парня кружилась, и он слегка прикрыл глаза, чтобы прийти в себя, неожиданно он почувствовал, что Екатерина нежно коснулась мочки его уха губами и прошептала:
- Ну, как я танцую? Тебе нравится?
- Да, очень, – прошептал он в ответ.
Екатерина ласково прижала голову своего поклонника к своему плечу, и рукой начала гладить его волосы.
- Присядем, – предложила она.
- Давайте, – неуверенно пробормотал молодой человек.
Они сели на огромный мягкий диван, Екатерина одной рукой обняла парня за плечи, а вторая её рука, как бы, невзначай, легла ему на ногу, она поглаживала молодому человеку ногу, от чего у него член встал еще больше, и он почувствовал, что краска заливает его лицо.
- А я знаю, чего тебе хочется, – неожиданно прошептала на ухо Екатерина.
И не дожидаясь ответа, она взяла руку молодого человека положила её себе на обтянутое капроном бедро. Александр почувствовал приятную, нежную поверхность чулка и провел рукой по внутренней стороне бедра.
- Не стесняйся, давай смелей.
Екатерина, подвинув свою руку чуть выше, начала поглаживать вставший член через брюки, затем она расстегнула брюки и попросила снять их, Александр спешно выполнил эту просьбу, действовал он словно во сне и его даже слегка бил озноб от волнения. Молодой человек стоял в одних трусах, женщина их приспустила и нежно прикоснулась к пунцовому огромному от возбуждения члену.
- Какой он у тебя прекрасный, – прошептала она, нежно обхватив головку члена начала ритмично водить рукой вверх вниз.
Она повалила парня на диван и впилась губами в его губы, молодого человека пробил озноб и начало лихорадочно трясти, при этом его правая рука оказалась между ног Екатерины, невольно Александр ощутил пальцами нежный нейлон её трусиков, под которыми он нащупал мягкий податливый бугорок, который инстинктивно стал поглаживать.
- Что ты так дрожишь, не бойся, тебе понравится, я всегда мечтала быть первой женщиной у мужчины.
Екатерина раздвинула свои ноги шире, и пальцы парня под мокрым нейлоном ощутили влажную горячую щель, которую он продолжил ласкать.
Между тем ритмичные движения правой руки Екатерины, ласкавшей его член, доводили парня до высшего состояния блаженства, он чувствовал, как его член увеличивается до невероятных размеров, тут же молодого человека пронзил импульс необычно острого наслаждения, из члена, пульсируя, начала бурным потоком изливаться сперма, распространяя специфический запах. Александр лежал на диване, он никогда не испытывал ничего подобного, Екатерина принесла из ванной полотенце, заботливо вытерла парню живот и грудь, на которые попали брызги семени.
Потом она нежно поцеловала его в губы и прошептала на ухо, что ей было, очень приятно встретиться с ним один на один. Александр лежал на диване и чувствовал себя на вершине блаженства, между тем нежные пальчики Екатерины продолжали поглаживать его грудь и спускались все ниже и ниже, вот они уже поглаживали живот, а затем вновь коснулись его напряженного члена.
- Какой ты шустрый, однако, – прошептала она, ощупывая его член и яички, своими ласковыми пальчиками.
- Теперь твоя очередь доставить мне удовольствие.
Александр горячо кивнул головой и поднялся с дивана, Екатерина легла на его место и попросила сесть рядом.
- Тебе нравятся мои ножки?
- О, да, они прекрасны, – только и смог он сказать, задыхаясь от вновь нахлынувшего желания.
- Поцелуй их, погладь, сделай и мне приятно,
– нежно проворковала она.
Александр не верил своим чувствам, он прикасался к божественно красивым ножкам своей любимой женщины, гладил приятную нежную поверхность её бедер, потом он прикоснулся губами к её коленям и стал покрывать поцелуями её бедра, поднимаясь выше и выше, она тяжело дышала и слегка постанывала от удовольствия. Своей рукой она вновь нащупала член и стала его поглаживать, иногда слегка лаская.
Другой рукой она раздвинула набухшие губы влагалища, молодой человек увидел дырочку в обрамлении ярко красных губ.
- Поцелуй меня там, – слегка прерывистым от возбуждения голосом произнесла она.
Если желаете узнать окончания рассказа, вот для вас ссылки:
http://www.litres.ru/aleksandr-marchenko/pautina-s...
https://www.amazon.com/x41F-x430-x443-x442-x438-eb...
http://www.ozon.ru/context/detail/id/34854855/
https://ridero.ru/books/pautina_strasti/
http://booksmarket.org/book/Aleksandr-i-Elena-Marchenko_Pautina-strasti.html
Книга для читателей старше 18 лет,
содержит рассказы откровенного эротического характера.
Истории реальных событий и выдуманных …
Каждый читатель найдет сюжет, который ему по душе.
Эротические рассказы 18+, этим всё сказано.
Эта мистическая история произошла со мной и подругой Наташкой в начале 1995 года, когда мы были еще совсем юными девчонками, только что справившими совершеннолетие. Она заставила нас поверить в жизнь души после смерти и неразрывную ее связь с некогда любимыми людьми.
На 5-й день нового 1995 года в семье Наташки случилось несчастье – умерла ее горячо любимая мама. Для нас, ее подруг, она была советчицей по всем вопросам, и, просто, доброй тетей Любой .
Как большинство мужчин нашей необъятной страны, папа не смог справиться с горем и впал в запой, результатом которого стала госпитализация в клинику под зоркий глаз Наташкиной бабушки, работавшей там санитаркой.
Подруга осталась одна в пустой двухкомнатной квартире, где все напоминало о несчастье, свалившемся на ее некогда дружную и веселую семью. Мне, как самому близкому на тот момент человеку, было предложено переехать и пожить у нее, хотя бы до 40 дня с той скорбной даты, когда душа окончательно покидает нашу бренную землю.
До 9 дней наша жизнь проходила спокойно. Вернувшись с работы, мы первым делом шли в комнату тети Любы, зажигали лампадку, и Наташка подолгу разговаривала с фотографией мамы. В ночь на 10 день произошел жуткий и неподдающийся объяснению случай. Поздно вечером, когда мы уже собирались ложиться спать, дверь в комнату тети Любы с грохотом распахнулась , и послышался стук упавшего предмета.
Вбежав, мы увидели, что любимица Наташкиной мамы, собачка породы чихуахуа по кличке Жюлька, вертится и прыгает на диване, радостно повизгивая и ласкаясь к кому-то видимому только ей. В этот момент в квартире начал мигать свет и погасла лампадка, будто бы кто-то специально задул ее. Упавшим предметом оказался портрет тети Любы.
Дикий ужас охватил нас с подругой. Держась за руки и дрожа от страха, мы пробрались к столику и попытались зажечь лампадку вновь, но каждый раз, как только пламя загоралось, невидимая сила задувала его.
В панике, хватая теплые вещи на бегу, мы выбежали из страшной квартиры, но погуляв некоторое время на морозе и продрогнув до костей, решили покориться судьбе, сделать вид, что ничего не произошло, вернуться и лечь спать.
Дома уже все утихло. Раздевшись, мы улеглись в Наташкиной комнате, но сон не шел. Подруга начала вспоминать, какая замечательная была ее мама. И тут в коридоре раздались шаги . Кто-то подошел к двери и затаился. От ужаса мы не могли не только говорить, но и дышать, ожидая, что в комнату войдет некто ужасный. Однако ничего не происходило. Наташка вновь завела разговор о тете Любе , и вновь послышалась гулкая поступь. Тогда подруга предположила, что мама не желает, чтобы она говорила о ней и дает это понять. Действительно, больше мы не вспоминали покойную, и звук шагов прекратился.
Все это продолжалось до 40 дня. Ночью дверь распахивалась, гасла лампадка, падал портрет, мигал свет, а Жулька радостно резвилась. Нас это уже не пугало, ведь мы знали, что это душа тети Любы не может оставить свою любимую семью. Однако приятели, заглядывавшие пару раз на огонек, в страхе убегали.
Ровно в 40 день последний раз погасло пламя лампадки, со страшным грохотом обвалилась полка в коридоре и все стихло. Тетя Люба ушла навсегда…
Так мы подумали, однако ошиблись. Новый виток событий произошел через 2 года. Наташкин отец женился вновь и привел новую жену в квартиру, где когда-то была хозяйкой тетя Люба.
Отношения с мачехой у подруги не сложились сразу. Отец встал на сторону новой жены, а Наташкина жизнь стала невыносимой. Вскоре ее и вовсе выжили из отчего дома. Через некоторое время все стали замечать, что мачеха моей подруги стала сдавать, побледнела и осунулась.
Наташкин отец в то время устроился охранником на завод и часто дежурил по ночам. Как-то раз, вернувшись с работы, он застал новую жену, сидящей на полу. В квартире, несмотря на белый день, горел свет, а женщина плакала и тряслась от ужаса. Она поведала страшную историю.
Оказывается, каждую ночь, как только муж уходит на дежурство, в квартире начинали происходить мистические вещи: отчетливо слышались шаги, падали вещи, по углам раздавался стук. Но в ту ночь было ужаснее всего. Женщина услышала сильный грохот в Наташкиной комнате и поспешила посмотреть, что произошло, но в коридоре ее сбила с ног огромная свинья , сразу же растворившаяся в воздухе. Каждый раз, как только Наташкина мачеха пыталась подойти к дверям, свинья появлялась вновь. Бедная женщина зажалась в уголок и так просидела до прихода супруга.
Когда они вместе зашли в Наташкину комнату, там все было раскидано по полу; даже книжные полки, накрепко прибитые к стенам, были вырваны какой-то неведомой силой. Залезть в квартиру никто посторонний не мог, ведь квартира располагалась на 5 этаже.
Боясь за здоровье новой супруги, Наташкин отец квартиру спешно продал и уехал. Больше о тете Любе слышно не было.
Как выяснилось, более половины замужних женщин, которые до свадьбы не имели интимных отношений вовсе, или ограничивались будущим мужем, довольны своим браком. Среди тех, кто имел не менее двух партнеров, процент счастливых жен снижается до 42. А женщины, которые до свадьбы имели отношения с 10 и более мужчинами, бывают счастливы в браке только в 22% случаев, пишет The Daily Mail со ссылкой на исследование университета Вирджинии. —→
Неправы те, кто считает любителей порнофильмов ненормальными извращенцами. На самом деле в этой слабости нет ничего страшного, равно как и того, что могло бы порицаться обществом. Конечно, на первый взгляд может показаться, что кино для взрослых смотрят лишь те, у кого все очень плохо с реальным сексом, и они компенсируют свою неудовлетворенность подглядыванием за голыми актерами. Отчасти это правда, но лишь отчасти. На самом деле причин куда больше, и некоторые настолько глубоко зарыты в нашем подсознании, что разобраться в них подчас способны только психологи. Мы же предлагаем вам ознакомиться с мотивами, которые встречаются наиболее часто, и осознать, почему вас так и тянет купить диск с недетской обложкой или заглянуть на сайт с тремя волнующими буквами “xxx”. —→
“Неудачный, но очень смешной секс случился у меня этим летом: отпуск я решила провести в гостях у маминой тетки в деревне. Нарисовала себе в голове красивых картинок с парным молоком по утрам, венками из ромашек, поздних посиделок у костра. Любовь, конечно, с каким-нибудь местным крепким парнем. И почти все это сбылось, только корову тетка давно не держит. Так что вместо парного молока пила пакетированное. И любовь была не из местных, а такой же дачник, как и я. Но все равно довольно крепкий. И вот мы с ним решили заняться любовью. На сеновале, конечно же. Где еще этим в деревне занимаются? А у тетки, так как коровы нет, сеновал уже давно превратился в сарай. Самого сена немного на широкой полке под крышей лежит, а внизу стоит всякая хозяйственная утварь и инструменты. Но каких влюбленных вся эта бытовуха останавливает? Забрались мы на эту полку, расстелили куртки, чтобы сено не кололось, и приступили. И все было бы хорошо, если бы петух не начал петь. Это у нас ночь в самом разгаре, а у него - утро и побудка. И начал он это делать как-то так резко, противным дребезжащим голосом, что и я, и любовь моя вздрогнули, неудачно дернулись, а старая полка не выдержала и обвалилась вместе с нами на теткин инструмент. Тут заорал уже мой визави. Ему в мягкое место одним зубом впилась какая-то специальная штука для пропалывания грядок. Потом пришлось будить тетку, вызывать скорую, ехать в районную больницу все это вынимать и обрабатывать рану. Врачи и тетя, конечно же, все поняли. А утром уже вся округа со смехом обсуждала нерадивых горожан. А еще через день тетка попросила меня уехать и пару лет не приезжать. Пока не уляжется!”. —→
Рекорды
Дания - уникальная страна, в которой в настоящее время не существует никаких законных ограничений на доступ взрослых людей к порнографической продукции. Прошлые датские правительства подписывали международные соглашения по контролю над порнографией. Однако, к несчастью, дела всё больше и больше складывались так, что материалы, которые по существующим положениям расценивались как непристойные, обладали явными художественными достоинствами. —→
Известно множество исследований порнографии, прежде всего в Скандинавии, но также и в Западной Германии, Израиле, Британии и Америке. Несомненно, самое тщательное исследование порнографии было выполнено президентской комиссией в США. В 1967 году конгресс создал комиссию по исследованию влияния непристойных и порнографических публикаций на население Соединённых Штатов, при этом каждый член комиссии был назначен лично президентом Джонсоном. —→
В литературе и в легендах пенис мужчины мог быть любых размеров. Малиновский записал легенду об Инувайла’у, который был главой своего клана и обладал чрезвычайно длинным органом. Когда женщины племени расчищали землю или выпалывали сорняки в поле, он, стоя за изгородью, просовывал свой пенис сквозь щель в ней.
Ну, что это, право, — восемь лет живет человек на свете и не знает всех своих теток!
И отчего это теток всегда так много бывает? Месяца три тому назад, например, появилась у них тетя Мура, которая оказалась просто-напросто Марьей Ивановной. Ну, она, положим, двоюродная и пробыла у них всего полчаса, проездом из Киева в Одессу.
И ей, кажется, никто не придавал значения. Поговорили с нею холодно, дали ей чашку чаю с вареньем, а когда она ушла, отец сказал:
— Как она подурнела!
А мать прибавила:
— Дурнеть-то было не из чего. Всегда обезьяной была!
Да больше о ней и не вспоминали.
Но теперь - теперь Бог знает что такое. Эта тетя Оля - это что-то совсем необыкновенное.
Вчера вечером, то есть в пятницу, была получена от нее телеграмма, подали ее маме, и когда она распечатала, то глаза ее вдруг засияли так радостно, как будто ей сделали какой-нибудь редкий подарок.
Василь, Василь… - кликнула она отца, который чем-то был занят в кабинете, - ты знаешь, кто к нам завтра приедет? Оля, представь, Оля, Оляша!
Отец выбежал из кабинета, и у него глаза тоже засияли так же, как у матери.
Да неужели? Да может ли быть? Каким же это образом?
Ничего не объясняет: просто «приеду к вам в субботу пароходом…» Вот и все.
Ну, наконец-то… Слава Богу! А я уж думал, никогда не увижу… Оля, Оляша… Ну, слава Богу… Значит, вместе разговеемся.
Володе в это время уже нора было спать. Старая нянька Трофимовна приготовляла его комнату - зажигала лампаду, приносила воду, делала постель и вообще совершала все те ненавистные приготовления, которые для Володи обозначали, что дню наступает конец, и сейчас все начнут говорить ему:
— Володя, иди спать! Мальчику пора спать… Няня, уложите его пожалуйста, а то он заснет где-нибудь в кресле, и тогда будет возня с ним.
Словом, все начинали преследовать его, как преступника, который присужден к постели.
Ужасный час, который он ненавидел от души. Он очень хорошо знал, что именно вечером, как раз тогда, когда его уводили спать, непременно начиналось что-нибудь интересное.
Да, он уже давно усвоил эту мысль: что самое интересное всегда происходит вечером. Днем всегда все были заняты своими делами, - отец ходил на службу, мать занималась хозяйством, брат и сестра сидели в своих гимназиях, а вечером все начинали жить, и только его уводили спать.
Утром он обыкновенно узнавал, что вчера были гости, долго сидели, а иногда далее танцевали: или собрались товарищи по службе отца и играли в карты; да мало ли что, - иногда даже вертели столы, стараясь вызвать духа, конечно, в шутку.
Словом, всегда: что-нибудь интересное, а днем как-то никогда ничего не случалось.
И вот ему предоставляют день, а вечером ведут на казнь, то есть в постель.
Положим, в постели он очень скоро засыпал и спал всю ночь великолепно. Но что же ему оставалось делать при таких печальных обстоятельствах?
Так же точно случилось и теперь. Известие о завтрашнем приезде какой-то Оли, она же Оляша, да еще полученное при таких особенных обстоятельствах, при кликах радости, естественно страшно заинтересовало его, а между тем Трофимовна уже стояла за его спиной, легонько подталкивала его ладонью и говорила:
Иди, иди, голубчик, тебе пора спать.
Но он, разумеется, протестовал, вырвался от старухи и побежал к матери.
Кто это такая? - спросил он: - кто эта Оля?
А ты не знаешь? Ах, да, ведь она была у нас, когда ты был совсем крошкой… Тебе было, кажется, три года. Ты не можешь помнить ее. Она тогда только еще собиралась на курсы.
А кто же она?
Оля? Она твоя тетя… Родная тетя… Понимаешь?.. Тетя Оля, Оляша, - она родная сестра твоего папы… Ну, милый, иди же спать… Уже скоро десять часов… Нельзя мальчику так долго оставаться.
А она старая? - спросил Володя, всячески отбиваясь от Трофимовны, которая опять очутилась за его спиной и действовала своей морщинистой ладонью.
Нет, милый, тетя Оля совсем не старая. Ну, иди же, иди…
А добрая?
Тетя Оля - серьезная… Она ученая, понимаешь? Она доктором будет. И потом, знаешь, тетя Оля, она - ах какая строгая!.. Она ужасно не любит капризных мальчиков. Ну, иди же, иди, а то я рассержусь…
И Володе оставалось только уйти. И старая Трофимовна вступила в свои права.
Само собой разумеется, что в этот вечер он бунтовал больше, чем когда бы то ни было. Его послали спать в самую интересную минуту. Теперь там, конечно, идут оживленные разговоры о тете Оле.
Пришёл из своей комнаты Родя, старший брат Володи, гимназист шестого класса, явилась также Варя, четырнадцатилетняя гимназистка, словом, пришли все, кому не запрещено жить на свете по вечерам, и болтают, болтают, а это-то и есть самое интересное к жизни, когда болтают вечером за чайным столом.
Чего только тут ни наскажут, чего ни припомнят! Кажется, так бы и слушал, слушал всю жизнь. И все было новое, для Володи каждый день было что-нибудь новое. Ведь он только еще познавал жизнь.
И потому Володя сильно бунтовал. Бунтовал он раздеваясь, бунтовал умываясь и страшно расплескивая воду, и именно нарочно стараясь, чтобы брызги летели на стенку, потому что это доставляло наибольшее огорчение Трофимовне, и Трофимовна просто выбивалась из сил.
Но старуха была ужасно удивлена, когда Володя вдруг переменил тактику и как-то сразу присмирел и примирился с Трофимовной.
В сущности, так и должно было быть. Трофимовна в этот час была единственным посредником между ним и внешним миром, и так как, кроме того, Трофимовна жила у них уже лет семнадцать, с того самого времени, как папа женился на маме, и выняньчила всех их, начиная с Родиона и кончая им, Володей, то она «знала все» и, разумеется, могла удовлетворить его любопытство относительно этой новой в его жизни личности - тети Оли.
Поэтому, когда Трофимовна, совершив над ним все полагавшиеся варварства - то есть раздевание, умывание, чистку зубов и носа, - укладывала его в постель, он уже не бунтовал, а, напротив, нежно поглаживал ее своей маленькой рукой по седым волосам и спрашивал:
А какая она… эта тетя Оля?
О, она ученая!.. Страсть какая ученая… Оляша - у-у… Она с медалью…
Как с медалью?
Так вот: с медалью да и только… Как гимназию кончила, дали ей медаль, да не какую-нибудь такую, а, золотую… Большущая медаль… И от этого самого, от этой самой медали она и пошла по ученой части… Сурьезная… Страсть какая сурьезная… Все книжки да книжки читает… И книжки такие толстые да пыльные… Су-урьезная она…
Володя лег уже в постель, прикрылся одеялом, и усталость охватила все его тело, и в сущности были все основания для того, чтобы он заснул.
Но новый образ, который теперь по частям составлялся в его голове, мешал ему. Тетя Оля, она же Оляша, в его голове округлялась, становилась цельной и живой фигурой; из всего, что он слышал о ней, получалась высокая сухощавая фигура с длинными руками, с скуластым лицом и с строгими ледяными глазами.
«У-у-у… Сурьезная… - звучали в его голове слова Трофимовны, - с медалью… большущая медаль…»
И у тети Оли, той, которую рисовало ему воображение на груди выступала медаль, огромная, величиной с тарелку, и такая, блестящая, как самовар в праздничные дни, когда его особенно тщательно чистят. В общем, получалось нечто в высшей степени безобразное и отталкивающее.
А Трофимовна, видя, что Володя не засыпает, а беспокойно ворочается под одеялом, и глаза его все еще раскрыты, считала своим долгом разглагольствовать, рассчитывая, что этим утомит его и заставит заснуть.
И Бог знает, было ли это все ее убеждение, или говорила она это зря, чтобы чем-нибудь утомить внимание мальчика и заставить его поскорее уснуть, - но она говорила какие-то чудеса, который казались еще чудеснее от ее певучего голоса.
Учатся они, милый ты мой мальчик, там, в Питере… Такой город есть… Столичный, - холодный, ледяной город… И дома там не из камня и не из дерева, а изо льда… И люди все там такие холодные, да суровые, да страшные, никого не любят и в Бога не веруют, отцов и матерей родных не почитают, вот какие там люди… Учёностью их там начиняют, ну вот все равно, как поросенка кашей… Так вот эту самую ученость берут, да в голову под череп и накладывают, словно начинку какую… И уж зато знают они все, что только есть на свете… И уж их не обманешь. В глаза тебе посмотрят и все увидят… И сейчас это накажут… Да, строго накажут… Да-а!.. Особливо, ежели мальчик не спит, а ворочается под одеялом… И то еще слыхала я, - продолжала Трофимовна, видя, что россказни ее еще не подействовали на мальчика: - слыхала я, что будто они в церковь Божию не ходят и все цыгарки курят… Соберутся это и начнут, дымить… Дымят это, дымят… Дым коромыслом стоить… Это, стало быть, ученость того требует… Без этого и ученым быть нельзя…
И долго еще Трофимовна говорила разные чудеса про тетю Олю, про ледяной Питер и про ученость, но у Володи уже смыкались глаза, и в тот момент, когда смыкались его глаза, судьба тети Оли уже была решена,
Образ ее в его душе был вполне закончен, и получилось нечто такое, от чего он сам инстинктивно подобрал ноги и свернулся калачиком, стараясь со всех сторон подвернуть под себя одеяло, чтобы не было «ни одной щелочки».
Удивительно страшный образ, от которого становилось жутко. И от этого даже сон его был какой-то неспокойный.
А когда он проснулся на другой день утром, то первое, что пришло ему в голову, это была мысль о том, что завтра розговенье, то есть самый радостный момент, какой он только знал в своей жизни, и что оно будет испорчено.
Подумать только, что, при ярком освещении, за столом, убранным цветами и яствами, рядом с отцом, матерью, Родей и Варей, которых всех он любил, будет сидеть эта высокая, сухая, волосатая, скуластая особа, начиненная ученостью, как поросенок кашей, с огромной медалью на груди, страшная и… «су-урьезная»; и в то время, как другие будут христосоваться, она будет «цигарку дымить» и будет стоять «дым коромыслом»…
Между тем Володя видел, что к приезду тети Оли делаются некоторые приготовления. Угловая комната, в которой обыкновенно стояли только шкапы, очищалась. Вешали в ней шторы, постлали ковер, принесли умывальник, зеркало.
Комната, которую он прежде терпеть не мог, потому что она была скучная, сделалась жилой, уютной и приятной.
Посмотрел Володя на кровать - обыкновенная железная кровать, на каких спали у них все, - и подумал: «ну, да, как же, поместится она тут… Куда же она денет свои длинный костлявые ноги?..»
Хотелось ему порасспросить мать про тетю Олю, но ей было некогда, да и все были ужасно заняты в этот день. Возились с кухней, ходили в церковь, бегали по магазинам, закупая какие-то запасы. Никто на него не обращал внимания. А тут еще пришло известие, что пароход, который обыкновенно приходил в город около пяти часов вечера, застрял где-то в пути и придет только ночью. Даже никто не знал, в котором часу.
Все это ужасно огорчало Володю, и целый день он ходил какой-то расстроенный.
И вот наступила ночь. В доме были колебания, потому что предстояло разрешить трудную задачу: надо было ехать и в церковь, и на пароход - встречать тетю Олю.
Володя тоже собирался ехать в церковь, он каждый год собирался, но ему до сих пор это не удавалось, и при этом он чувствовал, что голова у него наливалась свинцом, а веки делались такими тяжелыми, как будто к ним привесили по куску железа.
До него долетали слова, но он воспринимал их смутно, и кончилось это тем, что он в гостиной на диване нечаянно заснул и был перенесен Трофимовной на надлежащее место, а уж что было потом, он, конечно, этого не знал.
С досадой от открыл глаза, когда в доме уже раздавался радостный говор. И он понял ту ужасную истину, которую приходилось ему переживать каждый год, - что он проспал все: и церковь, и приезд тети Оли.
В коридоре была беготня, говор, шум, а над ним стояла Трофимовна в новой ситцевой кофточке с белым чепцом на голове, и ее старчески глаза сияли радостью.
Ну, вставай уж, вставай, Володи, Христос воскрес! - говорила Трофимовна.
Как? уже? А я?.. Почему же меня не разбудили? - с негодованием восклицал Володя.
Ну, ну, ничего, ничего… Еще целая жизнь у тебя… Все увидишь… Все переживешь… Ну, вставай, одевайся… Да иди в столовую, там уже все…
И тетя Оля?
Ну, да, и она… Придала в два часа ночи… Пароход сильно опоздал… Ну, ну… Вот видишь, новый костюмчик. Матросом будешь…
Володя быстро вскочил с постели и принялся наскоро мыться и одеваться в новый светлый матросский костюм. В какие-нибудь десять минут он был уже готов, - умыт, одет и причесан.
— Ах, какой красивый мальчик! - сказала Трофимовна, - Ну, теперь иди…
И он пошел в столовую. Осторожно он приотворил дверь и тихонько вошел.
При обыкновенных обстоятельствах, он влетел бы, как вихрь, и кинулся бы ко всем целоваться; но теперь он знал, что среди присутствующих есть новое лицо - тетя Оля, да еще такая, какою он представлял ее себе.
— А, Володя! проснулся?.. - разом приветствовали его отец, мать, Родион и Варя. - Ну, иди же, иди… | Давай христосоваться… Иди разговляться… Иди же!
Но Володя не двигался с места. Какая-то странная нерешительность сковывала ему ноги.
Мать подошла к нему и взяла его за руку.
Что же ты не идешь? Иди же, Володя! Христос воскрес, сегодня Пасха!
Его привели к столу, целовались с ним, а он смотрел на всех исподлобья и как будто никому не доверял.
В глазах у него было туманно. Иногда он подымал их и быстрым взглядом осматривал всех сидевших, и они на секунду останавливались на новом лице, которого он никогда еще не видел за этим столом.
«Так это тетя Оля? Это она? Ну, как же, рассказывайте… Этого не может быть…»
За столом сидела худенькая дама в сиреневой кофточке, с такими узенькими-узенькими плечиками, а лицо у нее было бледное, утомленное и такое милое-милое…
И она смотрела на него и улыбалась, и в этой улыбке было что-то удивительно привлекательное и притягивающее.
Что же ты, мальчик, не поздороваешься с тетей Олей? - спросил Володю отец.
Но Володя только ниже опустил голову и спрятал глаза. Воображение как бы боролось в нем с действительностью. Тетя Оля - «су-урьезная», начиненная учёностью, как поросенок кашей… Дым коромыслом… И это худенькое бледнолицее милое создание, так очаровательно улыбающееся, что хочется броситься к ней и целовать ее.
Но, разумеется, борьба тянулась недолго. Не прошло и четверти часа, как Володя сидел уже на коленях у тети Оли и сперва робко, а потом беспощадно теребил тоненькую золотую цепочку ее часов и шелковистые вьющиеся волосы ее, и говорил: и
Тетя Оля, тетя Оля… А я тебя боялся! Я думал, что ты су-урьезная! Строгая… Сухая, костлявая… Начиненная ученостью, как поросенок кашей, и что ты дымишь цигаркой! А ты - милая, милая, милая… Я хочу с тобой христосоваться… Я буду сегодня целый день с тобой христосоваться.
И он целовал тетю Олю, как лучшего друга, и все праздники пока она гостила у них, не отставал от нее. Он расспрашивал ее о Петербурге, о том, что она там делает, как учится и зачем учится, и тетя Оля охотно все рассказывала ему; и он узнал, что Петербург вовсе не такой уж ледяной город, как он рисовал себе его, со слов Трофимовны, что там есть много светлых храмов, в которых люди учатся наукам, что тетя Оля скоро будет лечить людей, помогать страждущим, и видел Володя, что, когда она об этом говорила, в глазах ее загорался какой-то тихий радостный свет, и от этого света ему становилось тепло.
Он полюбил тетю Олю.
А когда тетя Оля после Пасхи собралась уезжать в Петербург и при этом говорила, что ей предстоит тяжелый подвиг - трудные выпускные экзамены, Володя плакал горькими слезами, представляя себе, как маленькая, худенькая и бледная, любимая его тетя Оля будет совершать подвиг.
Игнатий Николаевич Потапенко.
«Нива» № 13, 1906 г.
Эдуард Мане «Берег Сены близ Аржантея». 1874 г.